Исянгулов Ш.Н. Политическое развитие Южного и Центрального Башкортостана в XV веке // Исянгулов Ш.Н. Малоизученные аспекты истории дореволюционного Башкортостана. Сборник статей. Уфа: "Аэрокосмос и ноосфера", 2008. С. 28-35.
История башкирского
народа в XV в. изучена на сегодняшний день недостаточно. В местной историографии
установилась точка зрения, по которой считается, что после смерти Едигея (1419 г .) Башкирия была
разделена между Ногайской Ордой, Казанским и Сибирским ханствами[1].
Однако вопрос о подчинении южных и центральных районов Башкирии Ногайской Орде
в XV в. остается
неразработанным и требует специального изучения.
В данной статье
рассматривается политическое развитие Южного и Центрального Башкортостана,
впоследствии вошедших в состав Ногайской Орды, после смерти Едигея (1419 г .) и до конца XV в.
Для правильного
представления политического развития башкирских земель следует вернуться ко
времени завоевательных походов монголов и образования Золотой Орды. Как
известно, новое государственное образование – Золотая Орда была разделена на
улусы между различными родственниками Батыя. Исследователи Г. А.
Федоров-Давыдов и В. Л. Егоров, основываясь на сообщениях различных авторов,
реконструировали эти отдельные владения – улусы. Например, по их мнению, вдоль
правого и левого берегов р. Яика располагалось два улуса. Пятый сын Джучи Шибан
занимал территории современного Северного Казахстана и Западной Сибири[2].
Следует предположить, что территория Башкирии также являлась, скорее всего,
отдельным улусом одного из потомков Чингис-хана. Дело в том, что позже, когда
центральная и южная Башкирия входила в состав Ногайской Орды, данная территория
составляла отдельное владение[3].
Вполне возможно, что ногайцы позаимствовали прежнее административное
устройство. Это, по нашему мнению, подтверждает и рукописная «История
Усергана». В ней рассказывается следующее: «Тура-хан.
На реке Белой известна гора (под названием) Тура-таг. Это место его ставки. Он
был самовластным ханом башкирского народа. Его сын был Кусем-хан. В те времена
в Сарайчике было сражение с Бурак-ханом, т. е. происходили события из-за земли
и воды. После Кусем-хан своего младшего брата Бирдебека отправил с сильным
войском с северной стороны. Бурак с правой стороны отправил Мансура. Затем с
двух сторон противостояли (друг другу), готовились к битве. Ведя переговоры,
заключили соглашение о следующем: правая сторона реки Самары досталась
Бурак-хану, его подданными были ногайцы; северная сторона реки Самары досталась
Кусем-хану, его подданными были башкиры. Затем после перемирия Бирдебек-султан
(и) Мансур с двух (противоположных) берегов реки Белой состязались в стрельбе
из лука. Каждый из них был великолепным стрелком и эмиром, и стрелы обоих из
них перелетели дороги, идущие по (обеим) сторонам реки Белой. Прожив с таким
пиршеством и весельем месяц, ушли обратно, то есть вернулись в свои страны»[4].
Данное произведение было
подготовлено и опубликовано академиком АН РБ, профессором Г. Б. Хусаиновым на
башкирском языке в журнале «Ватандаш» под названием «История башкир»[5]. В 1960 г . предание «Тура-хан»
было опубликовано в книге «Башкирские шежере»[6].
Еще Р. Г. Кузеев обратил
внимание, что в предании говорится о междоусобной войне в Золотой Орде,
разыгравшейся в 1420-е гг. между Улуг-Мухаммедом и Бораком[7]. Как
известно, Барак (погиб в 1428/9 г.) был правителем Ак-Орды и являлся
чингизидом. Он приходился внуком Урус-хану, противнику Тохтамыша в 1370-е гг.
Родословная Урус-хана противоречива. По одним данным, он является потомком
старшего сына Джучи Орды, по другим, его 13-го сына Тука-Тимура[8]. К 1423 г . Барак практически
полностью объединил восточную часть Улуса Джучи, и стал правителем кочевых
узбеков. Ему удалось разгромить золотоордынского хана Улуг-Мухаммеда и на
некоторое время одержать верх над всеми своими противниками в Улусе Джучи[9].
Родная сестра Барака
Суйдуним-Султан являлась женой знаменитого эмира Едигея. Их сын Мансур,
предводитель мангытов (ногайцев), в 1420-е гг. поддерживал своего дядю –
Барака. По рассказу автора «Умдат ат-Таварих» ал-Хаджжа Абд ал-Гаффара Карими,
Барак-хан был виновником смерти своего племянника Мансур-бия (погиб примерно в 1426 г .)[10]. Об
этом же рассказывается и в «Истории Усергана». В ней отмечается, что Мансур был
убит по наущению своего старшего брата (дяди) Барака[11].
Впоследствии Барак сам пал жертвой ответных действий детей Едигея.
Как известно, Едигей не
был чингизидом, и поэтому Мансур не мог носить титула «султан». По мнению Т. И.
Султанова, арабское слово «султан» с середины XIV в. в улусах Джучи и Чагатая
становится титулом каждого представителя династии, происходившей от Чингис-хана[12]. Из
этого можно сделать вывод, что башкирские правители: Тура-хан, его сыновья
Кусем-хан и Бирдебек султан были чингизидами. К началу XV в. после гибели Едигея они могли
обрести реальную самостоятельность. Вполне возможно, что они являлись потомками
одного из сыновей Джучи, и получили власть над башкирами по наследству.
По некоторым данным,
Бараку удалось подчинить своей власти башкирские племена. Но вышеупомянутое
предание, как нам кажется, является вполне правдоподобным. Если правителю
кочевых узбеков и удалось как-то взять верх над башкирами, то это было не
надолго. Вскоре Барак погиб, начались новые междоусобицы.
Ногайцы также до 1470–1480-х
гг. не могли господствовать в Башкирии. Дело в том, что Ногайская Орда сама
была зависима от других правителей – чингизидов. Они вступали в союз то с кочевыми
узбеками, то с сибирским Шибанидами, а то и с Тукайтимуридами, в большинстве
случаев признавая их своими сюзеренами. Этнополитическое ядро ногайцев
находилось в Западном Казахстане, в степях между Волгой, Яиком и Эмбой. Здесь
они обосновались в конце XIV в.[13]
Скорее всего, Башкирия в
1420–1470-е гг. являлась отдельным самостоятельным улусом. В ней правили
какие-то потомки Джучи. Их подданными в основном были башкиры. Однако
междоусобные войны не могли не коснуться и Башкирии. Об этом рассказывается и в
«Истории башкир» («Истории Усергана»). В ней говорится, что при Кусем-хане
произошли какие-то беспорядки[14].
Политика башкирских правителей – чингизидов иногда вступала в противоречие с
интересами башкирских племен.
Интерес представляет и
то, что в «Истории Усергана» («История башкир») приводятся и потомки Барак-хана.
В вышеприведенном тексте Тура-хан был старшим современником Барака, в другом
месте отмечается следующее: «Борак бен
Жанибек – Ядкар султан бен Борак – Куска бен Жанибек – Касим хан – Тура хан –
Бирдебек султан бен Тура Бирдебек султан Куса хан – Ишим хан – Тугын хан –
Ичеуак хан»[15]. На самом деле, у Барака
было три сына: Мир-Сайид, Мир-Касим и Абу Саид (означает «отец Саида»),
настоящее имя которого было Джанибек. Джанибек известен в истории как один из
основателей казахского государства в 1460-1470-е гг.[16] У
казахского хана Джанибека было 9 сыновей, третьим из них был Касим (погиб в
1519/23 гг.), восьмым – Усек (Усен, Уснак)[17].
«История Усергана» («История башкир») сообщает, что Куска бен Жанибек был ханом
в Сарайчике. Будто бы у него было 30 сыновей, четверо из них стали наследниками
отца. Также отмечается, что Касим был ханом над ногаями и башкирами, в
междуречье Белой и Самары. У Касима –сын Тура-хан, от него Кусем-хан[18].
Если под Куской бен Жанибеком имеется в виду реальный Усек, сын казахского хана
Джанибека, то сведений об обстоятельствах его жизни нет. Наиболее известным же
сыном Джанибека был Касим, который не будучи главным ханом у казахов при жизни
Бурундук-хана, фактически являлся таковым. Он выдвинулся в борьбе над
узбекскими Шибанидами в конце XV – начале XVI в. Количество подчиненного Касиму населения, по
свидетельству Мухаммад Хайдара, достигало до миллиона человек. У Касима было
двое сыновей: Мамаш и Хакназар и одна дочь, которая вышла замуж, по казахским
преданиям, за ногайского бия Шейх-Мамая[19]. На
сегодняшний день нельзя сказать, подчинялись ли правителям казахов: Джанибеку,
Усеку и Касиму башкиры (усергане) в 1470-е – начале XVI в. Но возможно, что в условиях
междоусобиц, башкиры могли формально признавать главенство казахских ханов в
борьбе против ногайцев и сибирских Шибанидов.
В то же время следует
отметить, что какие-то связи (вассальные, союзнические) во второй половине XV в. сохранялись и с Большой Ордой,
основная территория которой находилась за Волгой. По сведениям такого источника,
как «Дефтер-и Чингиз-наме» (XVII в.), в составе Большой Орды имелись следующие
племена: Уйшын, Мин, Тамьян, Кипчак, Джурматы, Киреит, Муйтен, Бурзян, Катай,
Салджигут. Недаром исследователи говорят о «башкиризированности» Большой Орды[20].
Башкиры и в условиях распада Золотой Орды продолжали таким образом признавать
своим сюзереном хана Большой Орды, или входили в союз с этим государственным
образованием в те или иные периоды истории.
Ногайцы же примерно в 1473 г . заключили в союз с
сибирским ханом Ибаком. Именно данная коалиция в 1481 г . разгромила Большую
Орду, убив ее правителя – хана Ахмата. С этого времени, как нам представляется,
следует говорить о ногайском господстве в Башкирии. Лишь после 1481 г . Ногайская Орда
фактически стала самостоятельным государством, хотя формально продолжала
зависеть от сибирских Шибанидов. Башкиры же лишились своего союзника в лице
Большой Орды, окончательно переставшей существовать в 1502 г . Об этом пишет и В. В.
Трепавлов, отмечая, что распространение власти мангытских биев на башкирские
племена можно отнести лишь к последней четверти XV в.[21]
Ногайская Орда и до 1480-х гг., и после не была достаточно единой. Поэтому и
взаимоотношения ногайцев с башкирами не могли быть однозначными.
В отдельные годы
главенство над Центральной Башкирией могли получить и узбекские Шибаниды. Дело
в том, что в двух юрматынских шежере предком Юрматы-бия называется Шабан-хан[22]. По
предположению Д. М. Исхакова, до 1447
г . в некоторые периоды Шибанидам возможно подчинялось и
население Поволжья[23].
Улусы чингизидов со
временем распадались на более мелкие владения, постоянно перераспределялись
между многочисленными наследниками. Это же явление было характерно и для
Ногайской Орды, и, наверное, и для Башкирии. Об этом свидетельствуют и
башкирские шежере. Практически каждое из них начинается с какого-нибудь хана,
но в дальнейшем потомки ханов получают лишь титул бия. Поэтому общенародные,
надплеменные государственные образования, в конце концов, подвергались
процессам дробления, децентрализации.
Политическая жизнь в
Башкортостане в XV в. была сложной. На основе анализа имеющихся на сегодня
источников и литературы можно сделать следующие выводы.
Башкирия в 1420–1470-е
гг. являлась отдельным улусом (или, даже, возможно, состояла из нескольких
улусов). Здесь правили потомки одного из сыновей Джучи – чингизиды. В силу
внутренних и внешних причин улус (улусы) прекратил свое существование в 1480-е
гг., а племена Южного и Центрального Башкортостана подчинились ногайским
правителям.
Вырисовываются
естественные союзники и противники этого улуса и соответственно башкир.
Союзниками башкир выступали ханы Золотой Орды (в 1420 гг. – Улуг-Мухаммед – ?),
а затем и Большой Орды, казахские ханы – Тукайтимуриды, возможно отдельные силы
ногайцев. Одни из них слабели, другие – находились в значительном отдалении от
Башкирии. Противниками башкир были: кочевые узбеки (при Бараке, а возможно и
при Абулхаире), основная часть ногайцев, сибирские Шибаниды, каждый из которых
стремился занять ведущие позиции на востоке Улуса Джучи.
[1] См., например: История Башкортостана с древнейших
времен до 60-х годов XIX в. Уфа,
1996. С. 125.
[2] Федоров-Давыдов
Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 60–61; Егоров В. Л. Историческая география
Золотой Орды в XIII–XIV вв. М., 1985. С. 163–164.
[3] Трепавлов В. В.
Ногаи в Башкирии, XV–XVII вв. / Материалы и исследования по истории и этнологии
Башкортостана. Уфа, 1997. С. 14–27.
[4] Приводится по: Надергулов
М. Х. Историко-функциональные жанры башкирской литературы (генезис,
типология, традиции). Уфа, 2002. С. 140.
[5] Хусаинов Г. История
башкир // Ватандаш. 2006. № 9. С. 93–94. На башк. яз.
[6] Башкирские шежере. Уфа, 1960. С. 77–78, 80. Здесь в
переводе на русский язык допущены некоторые ошибки. Например, отмечено «Бэрдибэк
и султан Мансур», должно быть «Бэрдибэк султан и Мансур». Мансур, не будучи
чингизидом, не мог носить титула «султан».
[7] Башкирские шежере. Уфа, 1960. С. 199.
[8] Султанов Т. И.
Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть. М., 2006. С. 122–124, 264–270.
[9] Греков Б. Д.,
Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение. М.–Л., 1950. С. 411.
[10] Султанов Т. И.
Указ. соч. С. 273.
[11] Хусаинов Г. Указ.
соч. С. 93. На башк. яз.
[12] Султанов Т. И.
Указ. соч. С. 67.
[13] Трепавлов В. В.
Указ. соч. С. 16.
[14] Хусаинов Г. Указ.
соч. С. 94–95. На башк. яз.
[15] Хусаинов Г.
Указ. соч.. С. 93. На башк. яз.
[17] Султанов Т. И.
Указ. соч. С. 274–282.
[18] Хусаинов Г. Указ.
соч. С. 86, 93. На башк. яз.
[19] Абусеитова М.
Х. Указ. соч. С. 42–43, 66.
[20] Исхаков Д. М.
Татары: популярная этнография (этническая история татарского народа). Казань,
2005. С. 46.
[21] Трепавлов В. В.
Указ. соч. С. 16.
[22] Башкирские родословные. Вып. 1. Уфа, 2002. С. 67; Ахметзянов М. И. Татарские родословные.
Казань, 1995. С. 36. На тат. яз. Однако идентификация Шабан-хана из шежере с
узбекским ханом Мухаммедом Шейбани (1451–1510), окончательно завоевавшим
Мавераннахр в начале XVI в., как это
сделал казанский историк М. И. Ахметзянов, представляется недостаточно
обоснованной.
[23] Исхаков Д. М.
Указ. соч. С. 50.
Комментариев нет:
Отправить комментарий